НОВЫЕ ОЧКИ. ТРЕЗВОСТЬ- ДУХОВНЫЙ ОТДЫХ.

Итак, я знал, что моей проблемой не является отсутствие силы воли, твёрдости характера или мужского достоинства, но я понятия не имел, в чём она заключается. Я вынужден был продолжать пить пока чуть не сдох, прежде чем пришёл сюда и узнал. Я вовсе не критикую врачей, проповедников, священников, или психиаторов, ведь они тоже не знали. В те времена вообще мало кто знал. И только недавно люди этих профессий получили информацию о том, что алкоголизм это заболевание. Теперь они могут рассказать нам, что такое алкоголизм, и куда мы можем обратиться за помощью, но тогда дела обстояли не так. Слава Богу, что сегодня об этом знают больше, чем в те времена, и что у многих людей появилась возможность прийти сюда прежде, чем они полностью погубили себя, как некоторые из нас.

Но при всём при этом мы всё равно должны делать то, что положено. Моя жена часто спрашивает меня: «Допустим я бы знала что-то про Ал-Анон в те времена, когда ты ещё пил. Вот если бы он уже существовал, и я в нём участвовала, ну и я бы знала, как надо вести себя с тобой и что надо делать. Как ты думаешь, смогла бы я ускорить твой приход в АА?» И я отвечаю: «Не думаю, что тебе бы это удалось». В моём конкретном случае я не думаю, что у неё бы это получилось потому, что я из категории тех людей, которые не слышат, пока не услышат и не видят, пока не увидят. Помните я вам говорил, что прочёл статью Джека Александра в журнале Пост ещё в 41-ом году, и вспомнил о ней только через пять лет. Я был в стельку, когда читал эту статью, и мне запомнились только две вещи: что пьяницы помогают пьяницам и умудряются не пить, и что это называется Анонимные Алкоголики. Поэтому я и сказал себе: «Если я доживу до того, чтобы выбраться из кровати, я найду АА». С момента этого решения и по сей день я не пил. Так что я не знаю. Но в моём случае, вплоть до последнего запоя, я не видел своей вины в том, что пил.

Я двадцать пять лет пил постоянно, а последние десять лет периодически, и в течение этих десяти лет, между запоями, я бывал так же трезв, как сегодня. За эти десять лет я мог взглянуть трезвыми глазами на всё то, что я вытворял, тем не менее до последнего запоя я не считал себя виноватым в том, что пью. Виноваты были вы, моя жена и даже её мать. Кстати, вот причина всех причин, чтоб надраться – тёща! Напоминает мне об одной истории, которую мне рассказал Ал Б. из Далласа. Он теперь в иных местах. Вот был в порядке мужик. Он пришёл в АА на три или четыре месяца раньше меня, и был трезвым до того, как умер около года тому назад. Он был потрясающий рассказчик, и это его история. Короче, два алкаша встретились на улице и один спрашивает другого: «Ну, как дела?» А тот ответает: Да ничего хорошего». «Это плохо» — говорит первый. Второй отвечает: «Ну не так уж и плохо. Я женился». Первый говорит: «Так это ж хорошо». Второй отвечает: «Ничего хорошего. Получил тёщу впридачу». Первый говорит: «Это плохо». Второй в ответ: «Не так уж и плохо, она при деньгах». Первый говорит: «Так это ж хорошо!» А второй говорит: «Ничего хорошего, она всё время всеми командует». Первый говорит: «А вот это плохо». Второй отвечает: «Не совсем плохо, она нам дом купила». Первый радостно: «Это хорошо». Второй отвечает: «Ничего хорошего, дом сгорел». Тогда первый говорит: «А вот это уже совсем плохо». А второй отвечает: «Не так уж и плохо, братишка, она тоже в нём сгорела!»

Так что наше последнее оправдание должно исчезнуть. Оно должно сгореть. Если у вас или у меня остаётся хоть одно приемлемое для нас оправдание, значит нас ждёт очередной запой. Никто не станет искать и поддерживать трезвость, если есть хоть какой-то шанс повесить это на кого угодно: тёщу или босса, или кого-то ещё. Мы точно не станем.