Анонімні Алкоголіки Полтавського регіону Невзирая на высокие цели и благие намерения, все ограничения
рухнули, когда Боб снова оказался в университетском
кампусе. Он был избран членом общества пьющих, в котором,
как он это сформулировал, он «стал одним из главных вдохновителей…
напиваясь с еще большим старанием, чем я демонстрировал
ранее». Некоторое время все шло хорошо. Затем утренняя
дрожь стала усиливаться.
Много раз утром Боб подходил к дверям аудитории, полностью
готовый к занятиям, но у двери разворачивался и
возвращался в студенческое общежитие. Дрожь была столь
сильной, что он боялся неприятной сцены, если его вызовут
отвечать.
Это повторялось снова и снова, меняясь от плохого к худшему.
Его студенческие годы протекали от одного запоя к другому,
он пил уже не просто ради удовольствия.
Доктор Боб не упоминал о провалах в памяти в то время.
Он ничего не говорил и о тяге к выпивке, неосознанных страхах, чувстве вины, или об утренней выпивке. Тем не менее,
тремора, пропусков занятий и пьяных кутежей хватило бы с
лихвой, чтобы быть принятым в сегодняшнее АА. Но это был
1907 год, весна его второго года в Мичигане, а сообщество АА
должно было появиться только 28 лет спустя.
И все же в том году Бобу пришлось в некотором роде признать
поражение. Он понял, что не сможет закончить обучение,
и попробовал «географическое средство» лечения. Он упаковал
свои вещи и отправился на юг, на ферму, принадлежавшую
его другу, чтобы оправиться и восстановить силы.
Возможно, гостеприимство и помощь друзей было частью
его проблемы. В течение всех лет своего пьянства Боб мог попросить
своих друзей и коллег выручить его еще один раз. И
те спасали его, прикрывали его и смягчали последствия его
выпивок.