Анонімні Алкоголіки Полтавського регіону И он действительно нашел одну из причин своего будущего
бунта: «С детства и до старших классов меня так или
иначе принуждали посещать церковь, воскресную школу,
вечернюю службу, всенощные воскресные бдения, а иногда
еще и вечерние молитвенные собрания по средам — вспоминал
он. — В результате я решил, что стоит мне лишь освободиться
от родительской опеки, и я никогда больше не переступлю
порог церкви». Доктор Боб твердо придерживался
этого решения последующие 40 лет, кроме тех случаев, когда
обстоятельства вынуждали его.
Другая форма бунта проявилась еще в раннем детстве.
Каждый вечер юного Боба отсылали спать в 5 часов. Он шел с
такой тихой покорностью, которая могла бы заставить некоторых
родителей заподозрить самое худшее. Когда Боб думал,
что «берег чист», он вставал, одевался, украдкой выскальзывал
вниз по лестнице, потом через заднюю дверь наружу, и присоединялся
к своим друзьям. Его ни разу не поймали.
С 1885 по 1894 Боб посещал двухэтажную, красного кирпича
начальную школу на Летней улице, в двух кварталах от
дома Смитов в Джонсбери. Находящийся по течению реки
Пассампсик, в северо-восточной части штата Вермонт, Сент
Джонсбери был, да и остается типичной деревней Новой Англии,
с населением около 7000 человек в те времена, и всего
лишь около 8400 к 1970-ым годам. Он находится приблизительно
в 100 милях к северо-востоку от Дорсета, штат Вермонт,
где Билл Уилсон, будущий партнер Доктора Боба по созданию
АА, родился, вырос, и где теперь похоронен.
Доктор Боб описывал общие моральные нормы в Сент
Джонсбери как «намного выше средних». И употребление алкоголя
считалось вопросом нравственности. Ни пива, ни спиртного
в округе не продавали, если не считать принадлежавшего
властям штата магазина, где, наверное, можно было раздобыть
пинту спиртного, если удавалось убедить продавца в том,
что это очень уж нужно.
«Без должных аргументов, — говорил доктор Боб, — страждущий
покупатель был обречен уйти ни с чем, то есть без того
зелья, которое я впоследствии стал считать панацеей от всех
человеческих бед».
А что же насчет тех, кто пытался обойти дух, если не букву
закона? «На людей, которые заказывали спиртное экспрессом из Бостона или Нью-Йорка, большинство добропорядочных
горожан смотрело с большим недоверием и осуждением» —
говорил доктор Боб.
Но некоторые горожане имели местные источники поставки.
Юный Боб сделал свой первый глоток в один летний день,
когда ему только исполнилось девять лет. Он был на соседней
ферме, помогая рабочим укладывать сено. Выходя на улицу, он
обнаружил кувшин крепкого сидра, спрятанный одним из рабочих
фермы в углу конюшни.
Он вытащил пробку и понюхал. Он задохнулся, на глазах
выступили слезы. Крепко! И все же он выпил — скорее потому,
что это было запрещено, чем по какой-то иной причине.
Ему понравился вкус, но очевидно, что в тот момент он
был свободен «выпить или отказаться», поскольку в его воспоминаниях
отсутствует какое-либо упоминание о дальнейших
выпивках в течение почти десяти лет после этого первого
случая.