НОВЫЕ ОЧКИ. ТРЕЗВОСТЬ- ДУХОВНЫЙ ОТДЫХ.

Сегодня эта программа важней для меня, чем она была двадцать девять лет назад, потому что тогда, если бы я мог просто умереть и на этом бы всё кончилось, то для меня это было бы лучшим, что могло произойти. Я с рождения знал, что самоубийство — это не вариант, но пока я не был трезвым пять лет мне даже в голову не приходило, что продолжать пить пока не умрёшь — это то же самоубийство. А ведь я старался как мог упиться до смерти, но у меня не получилось. У вас никогда не получится напиться до смерти, если вы хотите умереть. Те, кто умирают от алкоголизма, не хотят умирать. Если мы хотим допиться до смерти, то мы просто сходим с ума и остаёмся сумасшедшими, но у нас не получается шагнуть с обрыва. Я хочу подчеркнуть этот факт.

Одна из самых больших страховых компаний в стране была создана человеком, чей сын обрёл трезвость в Анонимных Алкоголиках. Сын был адвокатом и никогда не планировал заниматься страховым бизнесом, он собирался оставаться адвокатом. Положение казалось безвыходным. Я не знаю насколько я повлиял на него, но я вёл с ним длительные беседы о том, что ему следует заняться этим бизнесом потому, что его отцу было уже много лет. В конце концов он согласился. Замечу, что старик, создавший страховую империю, попивал, а сын иногда беседовал с ним об этом, и вот в одном из таких разговоров отец заявил: «Я могу упиться до смерти, если захочу». А сын ответил: «Нет, не можешь». «Это ещё почему?» — сказал отец – «Вон такой-то именно так и сделал» (он назвал имя одного большого человека в страховом бизнесе, который умер от пьянства). И парень ответил: «Да, но он не хотел этого». Вот тут-то меня осенило, потому что это именно то, что я пытался сделать и не смог.

Я спешил в Анонимные Алкоголики после двадцати пяти лет пьянства потому, что знал, что не умру. Я просто буду сумасшедшим. Я, помнится, сидел в своём кресле и мечтал, как ребята с улицы спрашивают моих мальчишек: «А где ваш отец?» И те отвечают: «Он умер». А потом они отворачиваются и уходят, потому что они не могу рассказать, что я в дурдоме, и ещё могу сам завязать шнурки и кое-как понимать, почему я там. От одних таких мечтаний можно сойти с ума! Именно это сумасшествие подхлестнуло меня прийти сюда. У нас не получается умереть, когда мы хотим, а до меня не дошло, пока я не был пять лет трезвым, что пить до смерти и было самоубийством.